Великие исполнители

Фёдор Шаляпин. Царь-бас

Мы живём в то удивительное время, когда чудеса стали обычным, повседневным явлением. Благодаря одному из таких чудес и мы сейчас, так же как когда-то Владимир Васильевич Стасов, можем воскликнуть: «Радость безмерная!» - слышим голос Шаляпина. Этот голос, однажды услышав, действительно невозможно забыть. К нему возвращаешься вновь и вновь, несмотря на несовершенство старых грамзаписей. Прекрасные голоса были и до, и после Шаляпина, но с его высоким «бархатным» басом, отличавшимся невероятной выразительностью, сравниться могут немногие. И завораживает слушателя не только уникальный тембр, но и то, насколько точно и тонко удавалось певцу передать малейшие оттенки чувств, заложенных в произведении, будь то оперная партия, народная песня или романс...

Материал для проведения интересного урока музыки по биографии и исполнительскому творчеству Фёдора Шаляпина.

Играет Святослав Рихтер

Слушаешь Рихтера - и, кажется, что он совершенно забывает о переполненном зале, о том самом слушателе, для которого он играет сейчас. Он остаётся наедине с музыкой... Нет, не то! Он сам становится музыкой - этот удивительный, непостижимый пианист. Он простодушен и трогательно искренен, как мелодия Шуберта; громаден и величественно мудр, как хоралы и фуги Баха; остроумен и дерзок, как музыка раннего Прокофьева. Классически чистый, спокойный Гайдн, неистовый романтик Шуман-фантазёр и мечтатель; и, наконец, изысканные, «странные» Дебюсси и Равель с причудливо изменчивыми настроениями их сочинений. Когда Рихтер за роялем, хочется не только слушать, не только чувствовать и переживать, но и думать, хочется стать достойным собеседником тех, кто через годы, через многие десятилетия обращаются к нам, к сегодняшним людям, со своими мыслями, сомнениями, радостями и горестями, надеждами и мечтами. Рихтер играет. Его слушает весь мир...

Спасибо, Ванечка!

Это случилось на том самом первом Международном конкурсе Чайковского. Москва. 11 апреля 1958 года. Большой зал Московской консерватории. В этот день на эстраду вышел один из девяти участников третьего тура пианистов. Так же, как остальные, он сел за рояль, так же положил на клавиши рояля свои большие, нет, огромные руки... Строго и торжественно прозвучал тихий аккорд. За ним другой... третий... Ширится, растёт, заполняет весь зал мощное звучание. Даже строгие члены жюри затаили дыхание, так одухотворённо и сильно зазвучал рояль. Седой человек - старейший советский пианист, требовательный, мудрый педагог - прикрыл рукой глаза и чуть слышно шепчет: «Серёжа, Серёжа... » Члены жюри взволнованы. Они понимают: этот юноша за роялем напомнил старому профессору его великого друга – композитора и пианиста Сергея Рахманинова. И напомнил не только тем, что играет сейчас Третий концерт Рахманинова, но и самим исполнением, по-рахманиновски неожиданным, поэтичным и вдохновенным. Позднее профессор Гольденвейзер напишет об этом: «Закрыв глаза, я слышал молодого Рахманинова, вновь пережив волнующие впечатления давно минувших дней»...

Исполинский танец

В десятых годах нашего века на весь мир прогремело имя талантливейшего итальянского дирижёра Вилли Ферреро. Итальянец гастролировал в разных странах. Приехал он и к нам, в Россию. Успех был грандиозным, ошеломляющим. Однако причина такого невероятного триумфа была не только в его действительно очень большом таланте. На одном из концертов Ферреро антракт между первым и вторым отделением слишком затянулся. Слушатели начали волноваться. Что случилось? Не заболел ли дирижёр? Нет, знаменитый Вилли Ферреро был абсолютно здоров, но он не мог выйти на сцену, так как в это время обливался горючими слезами и умолял отменить концерт или хотя бы подождать ещё немного с началом второго отделения. Что же было причиной этих слёз?

Интересный рассказ Галины Левашевой о известном итальянском дирижёре Вилли Ферреро.

Бессмертный гений Никколо Паганини

«Что это был за шар? Солнце? Я не знаю. Но в чертах человека я узнал Паганини, только идеально прекрасного, с улыбкой, исполненной примирения. Его тело цвело мужественной силой; светло-голубая одежда облекала облагороженные члены; по плечам ниспадали блестящими кольцами черные волосы; и в то время как он, уверенный, незыблемый, подобно высокому образу божества, стоял здесь со своей скрипкой, казалось, будто все мироздание повинуется его звукам. Это был человек - планета, вокруг которого с размеренной торжественностью, в божественном ритме вращалась вселенная», - так писал о Никколо Паганини поэт, обладающий способностью при каждом звуке видеть волнующие зрительные образы, Генрих Гейне.

Он был единственным и неповторимым скрипачом, по следу которого не смог пройти более никто. Все головокружительные скрипичные фокусы, почти акробатические пассажи остаются пустыми и мертвыми без исполнения того, кто их создал. Волшебство растворилось вместе с волшебником. И именно в этом заключалась исключительная и высокая миссия великого скрипача...

Композиторы и исполнители

                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                       
Подписка на RSS - Великие исполнители